DK.RU уже много лет тесно работает с предпринимательским сообществом. Все это время мы понимали: это особенные люди. Но что конкретно их отличает? В поисках особых предпринимательских качеств мы в проекте «Ген уральского предпринимательства» изучили истории старинных купеческих уральских династий, провели множество интервью с современными бизнесменами, узнали мнение экспертов-психологов и пришли к выводу: ген предпринимательства существует. 

В своей авторской колонке для DK.RU на тему особого предпринимательского гена рассуждает глава совета директоров «Корин Холдинга» Андрей Бриль. По его мнению, сама по себе генетическая предрасположенность к бизнесу — это не главный вопрос. Куда важнее — наследуют ли ген предпринимательства последующие поколения.

— Применительно к предпринимательству слово «ген» очень правильное. Ведь потребность делать что-то новое, способность принимать самостоятельные решения, действительно, заложены генетически. А для уральского предпринимательства характерны свои собственные черты.

Что вообще важно для предпринимательства? Чтобы начальство было подальше! Именно это обстоятельство стало залогом появления феномена Демидовых, Строгановых и многих других предпринимательских династий на Урале. Тяжелая государева рука не дотягивалась из Москвы до Уральских гор. И это было очень важно: давало возможность быстро и самостоятельно принимать решения, рисковать и не бояться поражений.

Екатеринбург и сегодня, в XXI веке, отчасти проекция того старого города-завода. Мы по-прежнему находимся немного в отдалении от ежесекундного управления нами, нашими решениями и нашей жизнью. А для предпринимательства возможность мгновенно решать, порой сильно рискуя, просто принципиальна.   

На уральский ген повлияли и условия жизни: они у нас всегда были сложными — климат и природа Урала довольно суровые. Постоянная борьба закаляет характер и заставляет находить решения, которые в более мягких условиях, скажем, в Италии, и искать не нужно.

Повлияло на уральских предпринимателей и то обстоятельство, что Екатеринбург — не столичный город. Это породило гордое региональное самосознание: мы хоть и не столица, но опорный край державы и кузница всего на свете. Неудивительно, ведь мало кто хочет заниматься третьестепенными делами и, условно говоря, участвовать в чемпионате ЖЭКа. Хочется конкурировать на уровне страны, Европы, мира. Такая амбиция, нахальное стремление выделиться в принципе свойственны предпринимателям, и в Екатеринбурге оно присутствует определенно. 

На характере местных предпринимателей сказалось и то, что в XX веке в Свердловске сконцентрировались и производственная, и интеллектуальная деятельность, основанная на науке. Все-таки предпринимателю необходимо широкое образование. Все истории про то, что бизнесмен нигде не учился, сидел в гараже и придумал айфон, — полная ерунда. Секрет успеха в самообразовании, круге общения, обмене мнениями с кучей умных людей из разных сфер, интеллектуальном напряжении. В результате — набор идей. В советское время в Свердловске работали 14 мощных вузов, включая УПИ и УрГУ, — это тоже очень важно. 

Плюс стройотряды, которые дали опыт реальной работы многим сегодняшним успешным предпринимателям. Сейчас трудно это объяснить, но ценность стройотрядов заключалась в необходимости мгновенной мобилизации всех имеющихся у тебя знаний и навыков — для решения задачи, к которой ты совсем не готов, но которую выполнить жизненно необходимо.

Скажем, нужно построить курятник, а ты никогда в руках кирпича не держал. Возникает куча технических и технологических моментов, организационных вопросов: как наладить процесс, как мотивировать бригаду. И ты в онлайн-режиме можешь понять и прочувствовать, что такое дисциплина, как решаются технические вопросы, что такое мотивация и какое решение лучше принять.

Поэтому, когда в 90-е годы многие оказались оторванными от своей, как казалось, благополучной заводской жизни, стройотрядовский опыт очень пригодился ребятам при создании бизнесов в разных отраслях. 

А вот роль ссыльных в формировании особого уральского характера я считаю переоцененной. У нас принято идеализировать каторжан, высланных на Урал из столиц, — мол, это кристально чистые люди, блестяще образованные, гонимые по политическим причинам. Хотя на самом деле большинство из них были как раз люди темные, обычные уголовные элементы. Да, решительные, этого не отнять. Но едва ли эта та решительность, которая помогает в предпринимательских делах.

Я убежден: мифологизация уголовного контингента — дело неблагодарное. Когда я читал лекции студентам, то всегда подчеркивал: «Предприниматели, конечно, не белые и не пушистые. Но есть четыре правила: не связываться с наркотиками, проституцией, незаконной торговлей оружием и стараться не работать с неучтенными наличными деньгами». Не существует никакой блатной романтики. Не должен каждый приличный человек посидеть в тюрьме. 

Сегодня предпринимательский ген изменился. Скорость обмена информацией и высокая динамика жизни в целом привели к тому, что предпринимательские династии вырождаются куда быстрее, чем в прошлые века.

Если в XVIII-XIX веках семейный бизнес мог спокойно просуществовать 100 лет, то сейчас нередко династии исчезают уже при передаче дел третьему поколению. Хотя, вообще говоря, главная задача капитализма — это воспитание третьего поколения честных работящих миллионеров.

Предпринимательская преемственность в наше время очень осложнилась. При этом фактически сегодня из бизнеса выходит первое поколение российских предпринимателей — те, кто начинал с конца 1980-х и кому сейчас плюс-минус 70 лет. Важный период! Так вот при передаче предпринимательской эстафеты часто выясняется: очень многие представители второго поколения не хотят заниматься бизнесом родителей.

Главных причин, на мой взгляд, две. Во-первых, возможностей для самореализации у молодежи сейчас намного больше. Они нашли совсем другие интересы, за пределами сферы родительского бизнеса. Что говорить: многие предприниматели просто не имели времени для воспитания детей, не смогли органично вовлечь их в семейный бизнес, заинтересовать в должной степени, стать примером. А вторая причина в том, что переход от юности к зрелости сегодня очень сильно затянут. Столько инфантилизма!

Для молодежи нормально и естественно левацкое отторжение неравенства, богатства, предпринимательства, рабочей рутины. Как говорится, если ты не революционер в 20 лет, то у тебя нет сердца. Но по мере роста и развития взгляды меняются, и если в 40 лет ты по-прежнему революционер, то у тебя нет головы.

Так вот сегодня я наблюдаю вокруг себя толпы взрослых людей, которые бегают с сердцем вместо мозгов. Какая уж тут предпринимательская преемственность!

Нет, некоторые наследники продолжают бизнес-династии, конечно. Но тут уж как карта легла, как генетика распорядилась. А еще многое зависит от женщин. Они — основная часть общества, которая обеспечивает обучение и подготовку следующих поколений. И если женщина амбициозна, она видит свою реализацию в том числе в успешности детей. Такие мамы очень помогают в воспитании наследников бизнес-династий, заинтересованных в развитии семейного дела и мотивированных на успех. 

Резюмируя: ничего страшного не случилось, одни предпринимательские структуры исчезают, другие появляются — это нормальный ход вещей. Людей с предпринимательским геном как было порядка 5-10% в обществе, так примерно и остается. И у нас есть все предпосылки к тому, чтобы количество бизнесов в стране не уменьшалось, а их доля в общем объеме экономики только росла.

Текст и фото: по материалам DK.RU